Анекдот: Штирлиц склонился над картой Его неудержимо рвало на Родину

Штирлиц склонился над картой. Его неудержимо рвало на Родину.

Самолёт над Москвой терпит бедствие.
"Надо отвести самолёт от города! Спасти людей!", - решают лётчики.
- Может сюда?
- Нет, что ты! Там же крупный торговый центр! Много людей!
- Может на лес?
- ЧтО ты! Сейчас грибная пора! Там много невинных грибников! Людей жалко!
- А может... (экипаж склонился над картой)
- Точно! РУБЛЁВКА!!

- Ты Родину любишь?
- Конечно!
- А жизнью за нее пожертвуешь?
- Вот-те на, а кто же тогда Родину любить будет?

Проходя по коридору, Штирлиц толкнул дверь кабинета Бормана. Дверь не открылась. Штирлиц толкнул сильнее. Дверь не открылась. Тогда Штирлиц разбежался и ударил дверь плечом. Дверь не открывалась.
— Заперто, — подумал Штирлиц.

- Какая первейшая обязанность солдата на войне?

- Умереть за свою Родину!

- Неправильно! Первая обязанность солдата - сделать так, чтобы наши враги умерли за их Родину!

- Говорят, российские олигархи начали возвращать активы на родину.
- А сами олигархи?
- Их тоже начнут возвращать на родину.

Мюллер, прохаживаясь по кабинету:
— А вот скажите, Штирлиц, какого цвета у меня трусы?
— Голубого, — не задумываясь отвечает Штирлиц.
— Вот вы и попались, Штирлиц! Цвет моих трусов знают только моя жена и русская радистка!
— Перестаньте валять дурака, Мюллер, и застегните ширинку!

Два молодых лейтенанта, механик и штурман, решили поменяться постами на одну вахту. Штурман стоит в машинном отделении, хренеет от рева дизелей. К нему подбегает матрос:
- Товарищ лейтенант! У правого дизеля греется главный упорный подшипник!
- Прибавить оборотов!
- Товарищ лейтенант, проплавим подшипник - все под суд пойдем...
- Ну, хрен с тобой, пойдем на мостик, с механиком посоветуемся.
Поднимаются в ходовую рубку. Там характерная обстановка, ночь, слабые огоньки подсветки приборов. Над картой склонился механик, сосредоточенно чешущий затылок.
- Товарищ лейтенант, в машине проблема - греется главный упорный подшипник правого дизеля.
- И не мудрено: второй час по суше идем...

Я не держу зла. Мое зло неудержимо.

Штирлиц выстрелил Мюллеру в лоб, пуля отскочила.
«Броневой!» — понял Штирлиц.

Штирлиц шел с женой по улице. Вдруг раздался выстрел и жена, обливаясь кровью, упала. Штирлиц насторожился.